Как психологическое состояние, страх далеко не всегда является реакцией на серьезную и непосредственную опасность. Проявляется страх по-разному: это и тревоги, и беспокойство, и волнение, и нервозность, и напряженность, и всевозможные фобии, и многое другое.
Если человек подвержен психологическому страху, он боится не того, что происходит сейчас, а того, что может произойти.
Вы находитесь здесь и сейчас, но ваш ум переносится в будущее. Образуется своего рода разрыв, промежуток, в который вползает тревога. И если вы отождествляете себя с умом, утратив связь с мощью и простотой Настоящего, этот промежуток тревоги останется с вами на всю жизнь. С настоящим временем всегда можно сладить, но с проекцией разума сладить невозможно — как невозможно совладать с будущим.
Более того, пока вы отождествляете себя с разумом, вашей жизнью управляет эго. Но эго — фантом. Потому, несмотря на сложные механизмы защиты, оно ранимо и уязвимо; вашему эго постоянно мерещатся опасности. В этом вся сущность эго, хоть снаружи оно может казаться воплощением уверенности.
Помните: эмоция — это телесная реакция ума. Какой сигнал постоянно посылает телу эго, ваше порожденное разумом ложное «я»? «Внимание, мне угрожает опасность!»
Какую эмоцию вызывает этот постоянно повторяющийся сигнал?
Конечно же, страх.
Нам кажется, что у страха много причин: страх потери, страх неудачи, страх боли и тому подобное. Но в конечном счете все страхи сводятся к тому, что эго боится смерти, боится уничтожения. Эго всегда кажется, что смерть где-то рядом. Когда человек отождествляет себя с разумом, страх смерти накладывает отпечаток на все области его жизни.
Страхом смерти объясняется даже такое, казалось бы, обыденное и «нормальное» явление, как неотвязная потребность побеждать в любом споре, доказывать неправоту собеседника и отстаивать истинность позиции, с которой спорщик себя отождествил. Ведь если вы отождествляете себя с каким-то убеждением, а потом выясняется, что это убеждение ложно, под угрозой уничтожения оказывается ваше основанное на разуме представление о собственном «я». Поэтому, как воплощенное эго, вы не можете ошибаться. Ошибка равносильна смерти. Такой подход не раз становился причиной разрыва отношений, причиной войн.
Когда вы перестанете отождествлять себя с разумом, ваше представление о себе перестанет зависеть от того, правы вы или нет. Это значит, что навязчивая и глубоко подсознательная потребность в собственной правоте (в сущности, разновидность насилия) наконец исчезнет. Вы сможете четко и ясно говорить о своих взглядах и чувствах, но будете делать это без агрессии и стремления защититься. Ваше представление о себе будет основываться не на разуме, а на чем-то более глубоком и истинном внутри вас.
НАБЛЮДАЙТЕ ЗА ВСЕМИ СВОИМИ ЗАЩИТНЫМИ РЕАКЦИЯМИ. Что вы защищаете? Вы защищаете иллюзорную личность, сотворенный разумом образ, вымышленную сущность. Осознание защитных моделей поведения, наблюдение за ними приводит к разотождествлению. В свете вашего сознания быстро растворятся паттерны неосознанности.
Это положит конец спорам и «играм силы», столь разрушительным для отношений. Власть над другими — это слабость под маской силы. Подлинная сила — внутри человека, она доступна вам прямо сейчас.
Разум постоянно пытается отвергнуть Настоящее и убежать от него. Иными словами, чем больше вы идентифицируете себя с разумом, тем сильнее страдаете. Можно сказать иначе: чем больше вы цените и принимаете Сейчас, тем меньше страдаете от боли — и тем меньше власти имеет над вами эгоистичный разум.
Если не хотите причинять боль себе и другим, не хотите умножать все еще живущую в вас боль прошлого, то перестаньте создавать время — по крайней мере, не создавайте его больше, чем требуется для решения практических вопросов. Как перестать создавать время?
ГЛУБОКО ОСОЗНАЙТЕ, ЧТО СЕЙЧАС — это единственное, что у вас есть. Сфокусируйте все внимание на Сейчас.
Прежде вы обитали во времени и лишь иногда появлялись в Настоящем. Пришла пора переселиться в Сейчас и посещать прошлое и будущее лишь изредка — для решения каких- то насущных проблем.
Всегда говорите «Да» текущему мгновению.
Э. Толле